Представление о том, что память есть инструмент, набор техник, поддающийся обучению и успешному применению для создания ментальных и идеологических пространств, имеет долгую историю. Начиная с самых ранних эпох истории власти можно проследить его использование в качестве оружия установления Символического Порядка. В древнейших обществах социальная память основывалась на сочетании устной передачи и пиктографического кодирования информации. Искусственная память находит свое выражение через образы и места — виртуальная психогеография синреальных систем, усиленная и утвержденная обучением.Сенсорное восприятие, которое регулировалось государством через систему образования, управляемую жреческими элитами, программируется наглядными представлениями крайностей или аналогиями, которые затем будут изощренно использованы для создания ментальных сценариев, и пунктирно наметят путь становления индивида при прохождении ритуальных церемоний. Монологическая тирания монументов излучает чудеса и тайны Символического Порядка — мемориалы зримых реконфигураций памяти.Эти сценарии вводят временной вектор плюс внутреннюю логику политического нарратива, в организацию представлений психо-цивилизации, построенную на коллективном воспроизведении ритуалов и представлений, и усиливают гиперсвязанность когнитивных ассоциаций в замкнутом понятийном окружении.
